05.11.2014
9.12. г. Рига. Милый Томатик! Помнишь ли ты этот день? Хотя я уже поздравлял с нашей двадцатой годовщиной и с днем твоего рождения, пишу тебе именно 9.12, чтобы ты знала, что сегодняшний день, вернее, вечер, я посвятил воспоминаниям о знаменательной дате и событиях, с этой датой связанных. Вот уже пятый раз мы эту дату встречаем отдельно. 9.12.40 г. я был в Москве. 9.12.41 г. я был уже на фронте под Москвой в числе наступавших частей, повлекших в конечном итоге разгром немецких войск под Москвой. Это было в самом начале моей фронтовой жизни. Откровенно признаться, тогда я не рассчитывал дожить до сегодняшнего дня. 9.12.42 г. встречал под Ржевом в жесточайших боях под непрерывным артобстрелом и бомбежкой, в 800-х метрах от переднего края. Мне много пришлось испытать, но такого обстрела ни до, ни после я не испытал, когда, выходя из землянки, не знал, вернешься ли. И многие не возвращались, да и у землянки нашей прямым попаданием отбило правый задний угол. Дров и воды не было, холод и скученность. Словом, вспомнить страшно. В этих условиях я пробыл 16 суток. И там, при свете коптилки, когда места не было, чтобы прилечь, я тоже вспоминал нашу годовщину. 9.12.43 г. я встречал на берегах Волхова, где мы стояли до перехода в наступление под Новгородом. Сегодня 9.12.44 г. встречаю в столице Латвии, почти в условиях тыловой жизни. Не слышно выстрелов и разрывов. Война идет далеко, и примем ли мы еще в ней непосредственное участие — неизвестно. Трудно сказать, где я буду 9.12.45 г., но есть вероятность, что встречать этот день мы будем вместе. Знаю, что и тебе было нелегко все эти годы. Много пришлось вынести. Что ты одна из тысячи, даже из тысяч, которые могут ждать и ждут. Когда я думаю о тебе, мое сердце преисполнено нежности к тебе и любви, для которых не находится слов, могущих их выразить. Целую тебя крепко, крепко без счета.
Год 1945-й. 9.5. Все время находился в условиях, когда писать не мог, вчера вернулся. Целую ночь не спал, так как палили из всех видов оружия, и я (в том числе) из своего пистолета выпустил не одну обойму. Вот она, победа, о которой так много мечтали все мы эти долгие тяжелые годы! Она застала меня в Восточной Пруссии. Светит яркое солнце, хотя и прохладно. Зелень распустилась. Словом, праздник как праздник. С утра был митинг. Воображаю, как ликуют в этот день в тылу. В самый момент взятия Кенигсберга наша часть была в тяжелых боях, и в город я не попал. Каково будет дальнейшее — сейчас сказать трудно. Возможно, буду проезжать мимо дома и удастся забежать на минутку-другую. Привет всем огромный. Целую. Архив
9.12. г. Рига. Милый Томатик! Помнишь ли ты этот день? Хотя я уже поздравлял с нашей двадцатой годовщиной и с днем твоего рождения, пишу тебе именно 9.12, чтобы ты знала, что сегодняшний день, вернее, вечер, я посвятил воспоминаниям о знаменательной дате и событиях, с этой датой связанных. Вот уже пятый раз мы эту дату встречаем отдельно. 9.12.40 г. я был в Москве. 9.12.41 г. я был уже на фронте под Москвой в числе наступавших частей, повлекших в конечном итоге разгром немецких войск под Москвой. Это было в самом начале моей фронтовой жизни. Откровенно признаться, тогда я не рассчитывал дожить до сегодняшнего дня. 9.12.42 г. встречал под Ржевом в жесточайших боях под непрерывным артобстрелом и бомбежкой, в 800-х метрах от переднего края. Мне много пришлось испытать, но такого обстрела ни до, ни после я не испытал, когда, выходя из землянки, не знал, вернешься ли. И многие не возвращались, да и у землянки нашей прямым попаданием отбило правый задний угол. Дров и воды не было, холод и скученность. Словом, вспомнить страшно. В этих условиях я пробыл 16 суток. И там, при свете коптилки, когда места не было, чтобы прилечь, я тоже вспоминал нашу годовщину. 9.12.43 г. я встречал на берегах Волхова, где мы стояли до перехода в наступление под Новгородом. Сегодня 9.12.44 г. встречаю в столице Латвии, почти в условиях тыловой жизни. Не слышно выстрелов и разрывов. Война идет далеко, и примем ли мы еще в ней непосредственное участие — неизвестно. Трудно сказать, где я буду 9.12.45 г., но есть вероятность, что встречать этот день мы будем вместе. Знаю, что и тебе было нелегко все эти годы. Много пришлось вынести. Что ты одна из тысячи, даже из тысяч, которые могут ждать и ждут. Когда я думаю о тебе, мое сердце преисполнено нежности к тебе и любви, для которых не находится слов, могущих их выразить. Целую тебя крепко, крепко без счета.
Год 1945-й. 9.5. Все время находился в условиях, когда писать не мог, вчера вернулся. Целую ночь не спал, так как палили из всех видов оружия, и я (в том числе) из своего пистолета выпустил не одну обойму. Вот она, победа, о которой так много мечтали все мы эти долгие тяжелые годы! Она застала меня в Восточной Пруссии. Светит яркое солнце, хотя и прохладно. Зелень распустилась. Словом, праздник как праздник. С утра был митинг. Воображаю, как ликуют в этот день в тылу. В самый момент взятия Кенигсберга наша часть была в тяжелых боях, и в город я не попал. Каково будет дальнейшее — сейчас сказать трудно. Возможно, буду проезжать мимо дома и удастся забежать на минутку-другую. Привет всем огромный. Целую. Архив
